Жизнь в движении - Александр Кондрашов

Я уже писал, что, будучи студентом, тоже работал. Университет, конечно, был в приоритете, но после второго-третьего курса, как правило, уже не так сложно учиться, поэтому можно куда-то устраиваться, чтобы начать набираться опыта и зарабатывать.

Я работал с первого курса и попробовал себя в абсолютно разных сферах до того, как оказался в железнодорожном бизнесе. Мне удалось получить много ценных знаний, которые помогли понять, чем я действительно хочу заниматься. Во многом благодаря этому спустя лишь пару лет после окончания университета я смог вместе с партнером основать свою собственную компанию.

Многие не хотят быть простым менеджером и мечтают о том, чтобы сразу зарабатывать большие деньги. Но так бывает редко, и я не уверен, что это правильный путь, потому что, прежде чем браться за свое дело и вкладывать в него большие деньги, важно получить полное представление о той сфере, в которую вы планируете инвестировать время и деньги. До основания своей компании я работал в организации, которая занималась арендой и продажей вагонов. Заработок был очень маленьким, но у меня была возможность с головой погрузиться во все детали и тонкости этого бизнеса. Оказался я в этой компании благодаря своему другу детства Саше Герасимову, у которого отец тоже был военный. С Сашей мы ходили в один садик, в котором наши мамы работали воспитателями, а в школе сидели с ним за одной партой. Он тоже поступил в МИФИ и жил в том же общежитии, что и я, в соседней комнате.

– Слушай, есть такая компания «Т» (название изменено), – говорит мне как-то Саша. – Раньше это была крупная организация, но после распада Советского Союза она развалилась и от организации осталось одно имя. Их офис находился в двух огромных зданиях в центре Москвы, в пяти минутах от Кремля. В 90-х годах учредители, незаконно оформив сделку с продажей компании и этих зданий, уехали за границу – их до сих пор ищет Интерпол. Так вот, один из друзей моего отца купил это имя и приглашает нас на работу. Они хотят воссоздать концерн. Хочешь со мной туда устроиться? Я точно пойду.

– А какая там зарплата? – спросил я его.

– 10 тысяч рублей в месяц.

– 10 тысяч рублей в месяц?! Сань, ты прикалываешься? На дворе 2004 год. Кто вообще сейчас такие деньги платит в Москве? – удивленно переспросил я его. Еще недавно я зарабатывал по несколько сотен долларов в день, и теперь такая сумма мне казалась просто невероятно мизерной.

– Блин, Санек, ты всё равно сейчас без работы. Пойдем посмотрим. Да, это небольшие деньги, но зато в твоей трудовой будет вписано название такой компании!

– Ну ладно, пойдем! Заинтриговал ты меня.

Мы пришли туда и сразу познакомились с руководством. Это были три бывших военных, которые когда-то служили вместе, – учредитель и генеральный директор Антон Федорович Иванов, начальник коммерческого отдела Иван Кириллович Ефимов и коммерческий директор Анатолий Александрович Петров (имена изменены). Помимо них в компании работали два бухгалтера.

– Ну что, ребята, давайте работать. Вы молодые, умные – у вас всё получится! – сказал нам владелец концерна.

До того как эту организацию выкупили, она специализировалась на гарантийном ремонте и обслуживании путевой техники и оборудования: выправочно-подбивочно-рихтовочных машин, сварочных аппаратов, шпал и прочего. Это была единственная компания, у которой можно было купить всё необходимое для обслуживания железнодорожной техники, потому что напрямую клиентам заводы тогда ничего не продавали. Они осуществляли прямые оптовые поставки компании «Т», благодаря чему последние имели очень хорошие скидки на товары. Это была выгодная для концерна схема работы, но в 90-е всё развалилось, и теперь нужно было заново настроить процессы и обдумать новый стиль работы.

Иванов говорит:

– Итак, что мы можем сделать? Мы можем заняться гарантийным обслуживанием, с которым во многих регионах часто возникают серьезные проблемы. Когда в Якутии, к примеру, ломается подбивочная машина, никто не знает, как починить ее в короткие сроки. Клиенты обращаются на завод, чтобы те оказали им гарантийные ремонтные услуги, но там объясняют, что им придется долго ждать, потому что до Крайнего Севера запчасть будет идти долго. Процесс сильно затягивается, а ожидание для компании обходится дорого. Я знаю, как мы можем быть полезными в этой ситуации. Давайте мы откроем сервисные центры по всей стране – это будет выгодно всем: и заводам, и клиентам, и нам. Мы сможем получать от заводов прямые оптовые поставки запчастей по хорошей цене и оплату за ремонт. Они только обрадуются тому, что мы снимем с них эту головную боль. Соответственно в каждом сервисе будут работать наши люди, которые будут заказывать необходимые запчасти и быстро находить мастеров для починки техники. Время на починку сократится до минимально возможного.

Это было очень умное решение! Иванов приходил на заводы и говорил: «Ребят, вы раньше с нами работали. Давайте возобновим сотрудничество!» И, конечно, это предложение находило отклик практически везде, куда он обращался. Так «Т» стал открывать сеть сервисов по всей России. И схема, по которой он работал, действительно стала очень удобной для всех сторон. Компаниям не нужно было, как раньше, ждать три-четыре месяца, пока починят их технику (на это теперь уходило не более недели); заводам больше не нужно было содержать целый отдел по ремонту техники (им гораздо проще и, главное, выгоднее было заплатить сервису за эти услуги); «Т», в свою очередь, закупал товар напрямую от производителя с очень хорошей скидкой.

Мы создали в Москве отдел, который занимался сервисным центром. При этом в разных регионах страны были наши офисы, где работали люди, которые помогали быстро решать вопрос с починкой. Иногда мы даже отправляли в некоторые города за свой счет механиков, когда на месте было сложно найти специалистов. Во всех сервисах всегда были в наличии самые ходовые запчасти. Для этого нам часто самим приходилось отправлять их скоростными поездами – обычно на Крайний Север и Дальний Восток. Иногда запчасти привозили с заводов в Москву, а иногда мы с Сашей ездили на старом рабочем Opel на Калужский завод и нагружали машину так, что она проседала, максимально сдавливая пружины подвески. Управляла им наша коллега Антонина Петровна (имя изменено). Она довозила нас до железнодорожной станции, где мы передавали запчасти. Их грузили в почтово-багажный вагон и в срочном порядке отправляли в нужном направлении.

Я не мог сесть за руль, потому что мои права незаконно отобрал суд. Случилась такая ситуация. Мой друг работал водителем у одного бандита, который периодически прилетал в Москву. Машина была шикарная – BMW последней модели, и мы с другом частенько ездили на ней в клубы и катались с девчонками. Однажды он поехал куда-то нетрезвым – его остановили гаишники, и он лишился прав. И вот, когда должен был прилететь его босс, он попросил меня дать ему на время свои права, чтобы не лишиться работы. Я без проблем согласился. Но мой друг и в этот раз сел за руль выпившим – его опять остановили и забрали теперь уже мои права. На суде я объяснял, что меня не было в Москве, когда это произошло, но, к сожалению, никаких подтверждающих проездных документов у меня было, потому что мы ездили в другой город на машине, и этот аргумент не подействовал. Я потребовал очной ставки с гаишником, который остановил моего друга, для того, чтобы он подтвердил, что за рулем в тот день действительно был не я. Но даже когда гаишник сказал судье, что он остановил другого человека, тот не стал его слушать, сославшись на то, что дорожный сотрудник видит в день тысячу лиц и легко мог забыть мое. Как же мне было обидно, что меня лишили прав на два года за вождение в нетрезвом виде! Я никогда не ездил за рулем пьяным: для меня это табу. Я готов был согласиться, чтобы меня наказали за передачу прав другому человеку, но не за то, в чем меня обвинили. Ведь эта запись навсегда остается в базе. Я даже в Мосгорсуд пытался обратиться с жалобой, но там меня выгнали из зала за «попытку обмануть суд». Не помогло даже то, что я нанял юриста. Такая у нас непробиваемая система.